я возвращаюсь из бара, проводив девушку моего друга до дома, курю около подъезда и думаю о том, какого это - умирать.
у меня нет суицидальных мыслей сейчас, я принимаю свои таблетки строго по графику. я принимаю их даже после двух кружек пива, хотя этого делать нельзя, потому что не хочу снова оказаться в этом дерьме. читай: в своём обычном состоянии. никогда не думала, что моя жизнь будет зависеть от 75 мг венлафаксина утром и вечером. но это правда помогает. мне действительно лучше.
мы с друзьями собираемся в баре около дома и играем в уно. я проигрываю. свечу своими шрамами перед мальчиком, который мне нравится. он ничего не спрашивает. и я, соответственно, ничего не отвечаю.
иногда я думаю о том, насколько сумасшедшей кажусь со стороны. когда поправляю кулон моей лучшей подруги или дезинфицирую джул. когда разрезаю еду на маленькие кусочки, молчу на лестницах, потому что считаю ступеньки. когда меня передёргивает от вида чего-то неправильного, когда я спорю про абсолютное зло, когда я рассказываю глупости, когда я считаю продукты в магазине, когда я… делаю все хти обычные для себя вещи. я иногда думаю об этом и мне становится стыдно. за все эти неуместные приступы гнева в спорах и глупыше вещи, которые вылетаю у меня изо рта. я задаю вопрос девушке своего лучшего друга:
- какая была самая плохая вещь, которую ты сделала?
- судила людей по внешности в 14 лет, - отвечает она.
и я знаю, что она, скорее всего, врет. но мне становится тошно от себя. я думаю о своей бывшей лучше подруге, об использованной игрушке. и я снова думаю о том, какого это - умирать.
но я не впадаю в хандру (может только чуть-чуть), я говорю себе, что не позволю этому убить меня. и закрываю глазки.